---

Текст:

В текстах, предложенных вниманию читателя, подробно изложена позиция Э. Джонса в дискуссии аналитиков и аналитикесс времен З. Фрейда о природе женственности. Статья Фрейда 1925 года Некоторые психические следствия анатомического различия полов, если и не являлась отправной точкой этой дискуссии (работы о женской сексуальности публиковались и раньше), то, по крайней мере, оказала на нее решающее влияние. Фрейд анализирует различающиеся реакции маленьких мальчиков и девочек, понимающих вдруг, что существует два типа половых органов. Он приходит к выводам, заставляющим пересмотреть его ранние взгляды на комплекс Эдипа.

Асимметрия, гипотезу о которой высказывает Фрейд, резюмируется в следующем его суждении: “В то время как Эдипов комплекс мальчика погибает вследствие кастрационного комплекса, Эдипов комплекс девочки становится возможным и возникает благодаря кастрационному комплексу”. Другими словами, тогда как у мальчика с отказом от материнского объекта и сопутствующим ему интересом к другим женщинам Эдипов комплекс завершается и образуется Сверх-Я, девочка, которая после отказа от матери переключается на отца, изживает Эдипов комплекс постепенно, иногда всю оставшуюся жизнь, при этом женское Сверх-Я устроено соответствующим образом. Фрейд уточняет в конце статьи: “Характерные черты, которые критика издавна ставила в упрек женщине, что она менее способна испытывать чувство справедливости, нежели мужчина, что она менее способна подчиняться настойчивым жизненным необходимостям, что она в своих решениях чаще руководствуется нежными и враждебными чувствами, – эти характерные черты находят себе достаточное обоснование в вышеприведенной модификации образования Сверх-Я”. Рассуждение вызвало ожидаемую феминистскую критику такой интерпретации – Фрейд предвидел её, что, впрочем, так рассуждать ему совершенно не помешало. Перед современными читателями стоит сложный вопрос, на который, на взгляд переводчицы, едва ли существует исчерпывающий ответ: что может привнести в психоаналитическую теорию феминистская критика фрейдовской интерпретации различия полов, является ли эта интерпретация сексистской и насколько она актуальна сегодня? Вышеприведенные выводы о Сверх-Я, вместе с формулировкой различия кастрации, согласно которой мальчик обнаруживает возможность утратить свой орган, а девочка – нехватку органа, который воспринимается ей как утраченный, заставила многих феминист:ок, а также некоторых аналитик:есс критиковать Фрейда за то, что женский пол в его интерпретации кастрации репрезентируется как вторичный, что позволяет в итоге оправдать патриархальные стереотипы о женской природе и социально сконструированное неравенство.¹ Переводчица данных текстов не является психоаналитикессой и не претендует на экспертность в области психоанализа, однако именно желание попробовать найти открытый к диалогу с феминизмом психоаналитический ответ на вопрос различия полов и кастрации побудил её интерес к этому тексту. Поскольку идеологический ответ, согласно которому теория психоанализа вообще не достойна внимания, потому что Фрейд был сексистом, кажется ей столь же скучным и неудовлетворительным, сколь и идеологический ответ, согласно которому феминистки критикуют Фрейда просто потому, что ничего не поняли.

Вскоре после публикации статья побудила дискуссию среди психоаналитиков времен Фрейда, в которой позже участвовали и другие автор:ки, включая Ж. Лакана. Интересно, что в этой дискуссии действительно образовалась группа аналитикесс (Х. Дойч, К. Хорни, М. Кляйн и другие), отстаивавших права своего пола на “оригинальность”, предлагавших теории кастрации, где открытые влагалища и его отличия от пениса не определяло женский пол через отсутствие того, что есть у мужчины (или где, по крайней мере, было намного меньше акцента на таком определении). Джонс также попытался выработать выработать “равноправную” теорию кастрации. В 1927 году он вступает в психоаналитическую дискуссию о природе женственности со своей статьей Раннее развитие женской сексуальности. Она написана под влиянием взглядов Фрейда, изложенных в Некоторые психические следствия…, однако уже в там Джонс предлагает концепцию, которую Фрейд в статье 1931 года О женской сексуальности критикует вместе с другими “профеминистскими” концепциями. В этой статье Фрейд вновь приходит к выводу о том, что сначала перед мальчиком и девочкой стоят одинаковые цели и пути их достижения мало отличаются, а затем девочка, обнаружив свой анатомический изъян, вынуждена обратиться к женственности. Фрейд выступает против позиции аналитиков и аналитикесс, склонных “трактовать доэдипову фазу подобно эдиповой” (т.е. предпочитающих более ранние концепции Фрейда его собственным поздним концепциям). Он настаивает на весомости первоначальной привязанности девочки к матери, отклоняя идеи Кляйн о “переносе на более ранний срок” комплекса Эдипа, Хорни о переоцененности значения ранней зависти девочки к пенису, а также предположения Жанны Лампль де Гроот, считающей фаллическую активность детей женского пола результатом идентификации с отцом, и Джонса, утверждающего, что фаллическую фазу у девочек стоит рассматривать как вторичную защитную реакцию, а не как естественный этап развития. Краткий критический разбор, произведенный Фрейдом, завершается риторическим вопросом: “если защита от женственности столь энергично отбрасывается, откуда иначе она может получать свою силу, кроме как от стремления к мужественности, которое нашло свое первое выражение в зависти ребенка к пенису…?”.

Тем не менее, Джонсу кажется подозрительным, что у Фрейда поворотным моментом судьбы девочки, как может показаться при внимательном чтении, становится реальное столкновение с органом противоположного пола. Он отмечает, что в жизни ребенка такого столкновения может не произойти, и дает свою интерпретацию происходящего, пытаясь устранить земеченное им в концепции Фрейда противоречие. Комментируя точку зрения Фрейда, Джонс не оспаривает существование периода неведения, когда и девочки, и мальчики не подозревают о половом различии и представитель каждого пола считает, что имеет пенис. Но для Джонса это неведение свидетельствует не о том, что женственность определяется через нехватку по отношению к мужественности, а о том, что по разным причинам у обоих полов знание о влагалище оказалось вытесненным. Последнее он последовательно доказывает в «Фаллической фазе» (1933), где подводит существующие на тот момент итоги дискуссии, не соглашаясь с обвинениями Фрейда целиком, и условно разделяет психоаналитиков на два лагеря: для одних женская сексуальность изначально является маскулинной, и девочка обретает феминность в результате краха маскулинности (разочарования в клиторе); другие же считают, что первоначальные импульсы у девочки – феминные, она временно обретает маскулинность в результате краха женственной позиции. К первому лагерю автор статей относит Фрейда, сам же присоединяется ко второму. Он считает, что Эдипов комплекс у мальчиков и у девочек протекает аналогично, вплоть до того, что мужской страх кастрации соответствует женскому страху повреждения половых органов, и оба они являются частным случаем афанисиса который означает полную утрату сил и энергии, связанных с сексуальностью.

Сохранившуюся актуальность этих исследований подтверждает и интерес, проявленный к ним более поздними поколениями психоаналитик:есс, которые ориентируются уже на иной концептуальный аппарат. Так, идея афанисиса оказывается интересной Ж. Лакану: он переопределяет афанисис как страх утраты желания вообще, опираясь на это понятие в своей концепции отчуждения. Однако, многое из сказанного Джонсом Лакан критикует. Например, в «Значении фаллоса» критике подвергается позиция, которую сам автор представленных статей назвал феминистской: «Особенно забавно то, что Джонсу удалось выразить словами самого Фрейда позицию прямо ему противоположную: вот истинный образец в сложном жанре. Но нас сложно настолько одурачить, и все это звучит лишь насмешкой над речью Джонса в защиту восстановления равенства естественных прав (ему остается разве что закончить ее словами из Библии: «Бог сотворил их, мужчину и женщину»)» – этими словами действительно заканчивается “Фаллическая фаза”.

Несмотря на эти насмешки, при ближайшем рассмотрении работы аналитиков времен Фрейда, в частности, Джонса, оказываются важны для лакановской теории психоанализа. Так, свои формулы сексуации и идею о женщине как содержащей в себе Другого или несуществующей он высказывает именно в формате собственного слова в продолжение дискуссии о природе женственности. В тексте «К определению ключевых тем работы конгресса, посвященного женской сексуальности» Лакан заново формулирует и комментирует вопросы о женственности, возникшие в дискуссии аналитик:есс времен Фрейда. Одна из важных для Лакана проблем заключается в том, что эти аналитик:ессы не уделяли достаточно внимания различию между воображаемым и символическим. Тогда как описание первоначальных эдиповых фантазмов у Кляйн создает впечатление, что все они разыгрываются в поле воображения, Лакан называет их источником Имя Отца. Мы можем привести еще один пример, в чем-то подтверждающий подозрения Лакана: когда Джонс, вслед за Хорни, утверждает, что для девочки желание инкорпорировать в себя пенис (поглотив его) естественным образом влечет желание превратить его в ребенка, кажется, что он забывает о символической составляющей, которая прочитывается у Фрейда, когда он говорит, что желание иметь ребенка приходит на замену желанию иметь пенис в качестве компенсации.

В тринадцатом семинаре, где одна из частей посвящена Джонсу, Лакан подчеркивает, что Джонс, несмотря на все несовершенство концептуального аппарата, совсем не упраздняет измерение символического: “он подталкивает нас к вопросу о том, чем является фаллос в символическом”. Говоря в этой части о фаллосе как означающем утраты, Лакан отталкивается от описанного Джонсом в “Фаллической фазе” типа гомосексуальности, где функционирование фаллоса выдает привилегированное положение женщины: гомосексуалка в выборе между объектом (отцом) и собственным полом (женским) делает выбор в пользу объекта, но, идентифицируя себя с отцом, женственность – именно то, что она обретает в своей партнерке, ведь, как говорит Джонс, руками невидимого отца наслаждаясь женственностью своей любимой, она через нее наслаждается собственной женственностью.

1. Классическими примерами такой критики в феминистской философии являются книги С. Файерстоун Диалектика пола: Условие для феминистской революции, К. Милетт Сексуальная политика и др. Первоначальная критика была в основном направлена на опосредованность женского желания у Фрейда через его предшествующую универсализированную фазу, которая приравнивается в глазах критик:есс к мужскому желанию, на слишком существенную роль биологического фактора в ущерб анализу влияния патриархальной структуры семьи на формирование женской субъектности. Дж. Батлер в Гендерном беспокойстве ставят в упрек (Батлер на данный момент характеризуют себя через местоимения they/ them) как основной линии психоаналитических рассуждений, так и многим феминистским текстам XX века, тот факт, что женщина в них конституируется как эссенциалистская универсальная категория. Опираясь на постсруктуралистские попытки подрыва представлений о единой и универсальной мужской/женской субъектности, они отмечают, что для современнного феминизма челлендж заключается в том, чтобы разрабатывать теорию, отказавшись от единого понятия женщины. Фрейдовский психоанализ же, согласно их критической интерпретации, предстает в качестве “великого сказания” о происхождении пола, которое начинается с утопического единения (фаза неведения), а заканчивается насильственным разделением и созданием различий. Подобная структура повествования “придает ложное чувство легитимности и универсальности культурно специфической и, в некоторых случаях, культурно репрессивной версии гендерной идентичности”. Отдельно стоит упомянуть обсуждения случая Доры, см., например, диалог А. Митрофановой с А. Смулянским (https://syg.ma/@mariia-bikbulatova/miezhdu-psikhoanalizom-i-fieministskoi-epistiemologhiiei), где она замечает: “Фрейд догадался, что она претендует на место отца, только он не позволил себе признать, что это место политического субъекта и место доступа к знанию и интерпретации желания”. ↩︎